Великий задиратор: плохие оппозиционеры, либералы-лакеи и Сергей Безруков в сериале «Плевако»

По случаю премьеры «Плевако» Федеральная палата адвокатов РФ выпустила пресс-релиз, почти целиком состоящий из фамилий и должностей чиновников, почтивших своим присутствием кинотеатр «Октябрь». Сухой текст невольно воскрешает в памяти официальные сводки программы «Время», которые заканчивались словами «и другие члены политбюро». Читателей помоложе завлекает режиссер Анна Матисон, обещающая, что «в каждой серии снимались звезды». Главная звезда, конечно же, Сергей Безруков, деликатно попросивший не искать портретного сходства.

Безруков, обычно блестящий артист, не успевший сыграть разве что телефонную книгу, подкрался к другой блестящей фигуре — «митрополиту адвокатуры» Федору Никифоровичу Плевако. В сериале его почему-то зовут Николай Федорович, но скажите спасибо, что не Владимир Владимирович.

Первый же кадр запутывает: сериал называется «фильмом, основанным на реальных событиях. Имена некоторых персонажей изменены. Некоторые персонажи вымышлены». А еще некоторые цитаты украдены, а некоторые авторы некоторых цитат недавно убиты, — добавлю уже от себя, — но к убитым юристам вернусь позже.

1880 год. В окружном суде слушается дело: пожилая женщина украла чайник. Слово предоставляется присяжному поверенному Плевако. Массовка в зале широко улыбается, не дожидаясь, пока адвокат закончит свою речь про печенегов и половцев.

Он закончит ее в стиле российских стендап-комиков, привыкших выклянчивать аплодисменты: «а похлопайте, кто угадал, кому мы передали привет в первой же сценке?». Ну, и чтобы еще сильней подчеркнуть артистизм Плевако, ему вкладывают в уста французское voilà.

Радость победы в суде омрачается печальным известием: у Плевако в Троицке умирает мать. Вот она уже лежит в гробу, вот главный герой, быстро простившись с ней, сжигает тело в глухом лесу.

«Не по-христиански», — замечает кучер. «Зато красиво», — могла бы ответить режиссер Анна Матисон.  Она же сценаристка, поленившаяся объяснить, с чего вдруг главный герой с похорон едет немного подраться. 

Люди насмотренные поймут: супруги Безруковы спешили передать привет всем экранизациям Шерлока Холмса и даже попробовать их уделать: студия компьютерной графики, брошенная на иллюстрацию «мозгового штурма», работала, кажется, не смыкая глаз, отчего некоторые сцены смахивают больше на бэд-трип, чем на реконструкцию событий.

На седьмой минуте, наконец, проявляется главная тема сериала, выраженная вопросом: что лучше для России, сильная власть или мягкие реформы? Террористов здесь называют бомбистами, но понимают под ними любую оппозицию вообще. Зрителя — не без помощи звездных артистов — склоняют поддержать все-таки Силу, представленную тайным советником Победоносцевым, неприятным в начале и, конечно же, благородным в конце.

Плевако сколько может (спойлер: недолго) старается держаться подальше от «политики», но, как говорили в другом известном сериале: «кабаки и бабы доведут до цугундера». В женатого, но недоласканного адвоката влюбляется чужая несчастная жена, что позволяет авторам немножечко поиграть в féminisme, но чаще похихикивая, чем всерьез.

Плевако некогда отвлекаться на такую ерунду, из адвоката он быстро превращается в сыщика-менталиста, которому стоит закрыть глаза (как на постере), и вся картина преступления оживает в подробных спецэффектных деталях.

Плевако не боится выступать против церкви и армейского командования, нырять в кровать к чужой жене и в глубины подсознания. Тем, кто верит в матрицы Грофа, явно понравится четвертая серия, в ней же, помимо размышлений о внутриутробном развитии, Плевако, наконец, определится, с кем стоит дружить, а кого лучше держаться подальше.

Сценаристы не погнушились даже ввернуть в сериал цитату из «Бесов», приписав ее Достоевскому, а не персонажам: «русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить». 

Сергей Безруков, тем временем, упивается своим бенефисом: дерется на кулаках, говорит на французском, калмыцком, английском, итальянском (отказал себе лишь в изучении идиша, на котором говорит Сонька Золотая ручка), любит оперу, разбирается в живописи, дружит с меценатом Саввой Морозовым, ныряет в прорубь и великолепно танцует, даже когда для этого нет никакого повода. Кажется, так обычно выглядит не сериал, а предвыборный ролик несменяемого президента. В крайнем случае — анкета афериста из тиндера.

«Плевако» вышел в год убийства Алексея Навального — тоже юриста и выдающегося оратора. Поэтому реплику «мы здесь власть», произнесенную в сериале провокатором, пропустить невозможно. Это получилось только у приглашенных на премьеру юристов, умело не замечающих и попрание законов, и переписывание Конституции.

Но, как однажды сказал настоящий Федор Никифорович Плевако: «Без адвокатуры обойтись можно, без правды — нет!». Безрукову, а он тут еще и сопродюсер, — не интересно. Сектантство, педофилия, ПТСР — просто забавные поводы, чтобы поиграть в справедливость и затем вернуться в свою обычную жизнь, где принято дружить с властью и делать вид, что снимаешь байопик, а не отмываешь репутацию спецслужб.